Оксана Лаврентьева о том, как переосмыслила жизнь на тибетском Кайласе настолько, что изменила свое отношение даже к соцсетям.
Оксана Лаврентьева о том, как переосмыслила жизнь
на тибетском Кайласе настолько, что изменила свое отношение даже к соцсетям.
на тибетском Кайласе настолько, что изменила свое отношение даже к соцсетям.
Оксана Лаврентьева о том,
как переосмыслила жизнь на тибетском Кайласе настолько, что изменила свое отношение даже к соцсетям.
как переосмыслила жизнь на тибетском Кайласе настолько, что изменила свое отношение даже к соцсетям.
«Я поняла, что очень к себе жестока. И очень жестока к другим»
«Я поняла,
что очень
к себе жестока. И очень жестока
к другим»
что очень
к себе жестока. И очень жестока
к другим»
31 июля 2025
«Я поняла,
что очень к себе жестока. И очень жестока к другим»
что очень к себе жестока. И очень жестока к другим»
врез.
врез.
Еще эта поездка укрепила меня в желании больше никогда не говорить о личном. О работе ― пожалуйста. Этим я хочу делиться много. Мне кажется, важно показывать не только успешный успех, а то, что без испытаний мало что дается. Ты должен пройти свои вызовы, чтобы получить желаемое. Иногда бывает, ты их проходишь ― и получаешь совсем не то, что хотел. Ты проигрываешь, но в этот момент важно помнить, что это всего лишь раунд, а не вся игра. Я в это верю: да, сейчас мы не добились успеха, но будет много других шансов. Поэтому я не бросаю многие вещи, которые любой другой давно бросил бы. Любой успех – это просто череда неудач, после которых человек встает и идет дальше.
Всем нам показывают красивую картинку, но никто не хочет делиться сложностями, потому что это обнажает твою уязвимость, слабость, а иногда и откровенную глупость. Но и в другую крайность ― когда человек переживает с подписчиками все свои беды, на этом хайпуя, ― мне тоже впадать не хотелось бы. Я в последнее время совсем не делюсь подробностями личной жизни. Я пришла к этому после постоянного хейта, абсолютно нездоровой реакции на то, что ты чем-то делишься, даже глумления. Бывает, люди в директ пишут такие гадости, что ты просто не веришь, что такое возможно.
Интересно, что несколько раз подписчицы писали мне примерно следующее: «Я перестала общаться со своей лучшей подругой, потому что она так радовалась вашим неприятностям, из нее лилась такая желчь, что я поняла: у нее просто не все в порядке с головой». Представляете?
Тебя сначала носят на руках, бесконечно пишут в директ: «Спасибо, вы поменяли мою жизнь, я вас люблю». Но стоит тебе оступиться, и тебя с той же самой страстью начинают уничтожать. Я поняла: все, с меня достаточно. Хочу, чтобы про меня не знали ничего ― ни хорошего, ни плохого. Не хочу больше давать никакого инфоповода. Потому что это меня ранит и разрушает. Зачем давать чужим людям возможность бить тебя в твои слабые места? Раньше, когда писали «счастье любит тишину», я отвечала: «Тишину любит кладбище». Ведь я счастлива, почему же я не могу делиться этим, вдохновлять других людей? Теперь я поняла, что больше не хочу никого и ничем личным вдохновлять. У меня есть работа, бизнес, интересы, которые я хочу продвигать. Вот об этом и буду писать.
Безусловно, я продолжаю вести соцсети, публиковать посты. Вот например, недавно написала о прощении и осуждении. Но в этом посте нет описания конкретных жизненных ситуаций. Никто не знает, что именно и кого я имею в виду. Видимо, для понимания этого мне нужно было пережить огромный негативный опыт.
Про личные ощущения и озарения, прожитые в поездке, я больше ничего не скажу, а вот про саму организацию — пожалуйста. Тем более что мне очень хочется туда еще раз.
Всем нам показывают красивую картинку, но никто не хочет делиться сложностями, потому что это обнажает твою уязвимость, слабость, а иногда и откровенную глупость. Но и в другую крайность ― когда человек переживает с подписчиками все свои беды, на этом хайпуя, ― мне тоже впадать не хотелось бы. Я в последнее время совсем не делюсь подробностями личной жизни. Я пришла к этому после постоянного хейта, абсолютно нездоровой реакции на то, что ты чем-то делишься, даже глумления. Бывает, люди в директ пишут такие гадости, что ты просто не веришь, что такое возможно.
Интересно, что несколько раз подписчицы писали мне примерно следующее: «Я перестала общаться со своей лучшей подругой, потому что она так радовалась вашим неприятностям, из нее лилась такая желчь, что я поняла: у нее просто не все в порядке с головой». Представляете?
Тебя сначала носят на руках, бесконечно пишут в директ: «Спасибо, вы поменяли мою жизнь, я вас люблю». Но стоит тебе оступиться, и тебя с той же самой страстью начинают уничтожать. Я поняла: все, с меня достаточно. Хочу, чтобы про меня не знали ничего ― ни хорошего, ни плохого. Не хочу больше давать никакого инфоповода. Потому что это меня ранит и разрушает. Зачем давать чужим людям возможность бить тебя в твои слабые места? Раньше, когда писали «счастье любит тишину», я отвечала: «Тишину любит кладбище». Ведь я счастлива, почему же я не могу делиться этим, вдохновлять других людей? Теперь я поняла, что больше не хочу никого и ничем личным вдохновлять. У меня есть работа, бизнес, интересы, которые я хочу продвигать. Вот об этом и буду писать.
Безусловно, я продолжаю вести соцсети, публиковать посты. Вот например, недавно написала о прощении и осуждении. Но в этом посте нет описания конкретных жизненных ситуаций. Никто не знает, что именно и кого я имею в виду. Видимо, для понимания этого мне нужно было пережить огромный негативный опыт.
Про личные ощущения и озарения, прожитые в поездке, я больше ничего не скажу, а вот про саму организацию — пожалуйста. Тем более что мне очень хочется туда еще раз.
Именно на Кайласе я поняла, что очень к себе жестока. И очень жестока к другим. А еще поняла, что я человек, который ни у кого и никогда не вызывает жалости. Меня никому не жалко, потому что я сама к себе так отношусь. «Да ладно, слушай, у нее все равно все нормально, она в любом случае вывезет». И это порождает в моей жизни много личных конфликтов. Потому что я типа всегда держусь. Когда мне плохо или страшно, я наступаю. Не прячусь, а иду в атаку. А надо бы сесть в тишине и подумать. Я не умею отступать, проявлять беспомощность, не давить, не прогибать пространство, отпускать. Не умею быть слабой. Для меня быть слабой ― это сломаться. Из-за этого много чего в моей жизни происходит, чего можно было избежать. Или прожить по-другому. Я все чаще думаю, что хорошо бы быть помягче. И с собой, и с окружающими. И чтобы со мной окружающие были помягче. Хочется больше любви ― во всем.
Что дальше? Это как с санаторием. Вот ты съездил в условный Кисловодск, тебя по-новому настроили, перезапустили, а потом дома тебе нужно научиться поддерживать нормальный образ жизни. Результат есть только у тех, кто пытается удержать новый режим. А если ты в самолете по дороге назад сразу наелся бургеров, непонятно, зачем туда ездил.
Нога у меня, кстати, так и не болит. Два раза я была у целителя в Катманду ― в начале и в конце поездки. А еще Дмитрий водил меня к ламе, настоятелю монастыря на Северном лице Кайласа, который предсказывает будущее. И это тоже был тоже интересный опыт, который я до сих пор осмысливаю.
Сегодня я постоянно думаю о том, чтобы надо бы сходить на Кайлас еще раз, обязательно сделать внутреннюю кору. Считаю, правильно, что у меня ее не было сразу. Возможно, я не потянула бы ее духовно и физически. Она в разы более сложная и без серьезной подготовки туда нельзя.
А так из впечатлений у меня остались сплошная легкость и радость. Дмитрий, кстати, сказал интересную вещь: «Представьте, что вы едете встречаться с Богом. Какой у вас вопрос к Богу? Люди едут задать вопросы, а приезжают с селфи». У меня фотографий оттуда ― штук десять и все. Там этого всего правда не хочется. Хочется быть погруженной в себя.
Что дальше? Это как с санаторием. Вот ты съездил в условный Кисловодск, тебя по-новому настроили, перезапустили, а потом дома тебе нужно научиться поддерживать нормальный образ жизни. Результат есть только у тех, кто пытается удержать новый режим. А если ты в самолете по дороге назад сразу наелся бургеров, непонятно, зачем туда ездил.
Нога у меня, кстати, так и не болит. Два раза я была у целителя в Катманду ― в начале и в конце поездки. А еще Дмитрий водил меня к ламе, настоятелю монастыря на Северном лице Кайласа, который предсказывает будущее. И это тоже был тоже интересный опыт, который я до сих пор осмысливаю.
Сегодня я постоянно думаю о том, чтобы надо бы сходить на Кайлас еще раз, обязательно сделать внутреннюю кору. Считаю, правильно, что у меня ее не было сразу. Возможно, я не потянула бы ее духовно и физически. Она в разы более сложная и без серьезной подготовки туда нельзя.
А так из впечатлений у меня остались сплошная легкость и радость. Дмитрий, кстати, сказал интересную вещь: «Представьте, что вы едете встречаться с Богом. Какой у вас вопрос к Богу? Люди едут задать вопросы, а приезжают с селфи». У меня фотографий оттуда ― штук десять и все. Там этого всего правда не хочется. Хочется быть погруженной в себя.
Когда все закончилось, у меня было невероятное ощущение радости. И вообще: всю дорогу во мне было столько энергии, подъема, воодушевления. А ведь я ехала туда умирать и страдать. Взяла с собой пятьсот разных таблеток от головы. А было настолько просто, что у меня случилось FOMO. Будто мне чего-то не додали, будто что-то не получилось. Хотя получилось все.
И знаете, что я поняла? Часто мы склонны обесценивать результат, который достался нам легко и с удовольствием. Мне казалось, что мой поход ― это какой-то фейк. Ведь я готовилась страшно мучаться. Меня напугали всем чем можно : «Вот вернешься ― неделю не сможешь разговаривать с людьми, будешь ото всех прятаться, лучше ни с кем не общаться и сидеть дома».
Я вообще не очень люблю в последнее время быть на публике, но все случилось ровно наоборот: я чувствовала, что готова много отдавать, что-то все время делать, куда-то бежать. То есть все оказалось вообще не таким, как я представляла. И это одно из моих самых глубоких осознаний после этого похода. Мы сами себе все портим своими ожиданиями. Не умеем ценить то, что приходит на хорошей легкой энергии и подъеме.
Пока я шла кору, размышляла о проблемах, которые взяла с собой в эту поездку, думала о своем запросе: разобраться в отношениях с несколькими людьми. Там, наверху, у меня появилось ощущение абсолютной ясности происходящего.
Я где-то читала, что когда организм испытывает недостаток кислорода, мозг отбрасывает все лишнее. Наверху у меня сложилась вся картина. Ты начинаешь видеть все с безжалостной чистотой. Я, конечно же, поплакала там на перевале серьезно. Стояла и ревела.
Дмитрий подтвердил, что это частая реакция даже у мужчин: совершая кору, люди видят себя, все свое внутреннее уродство, все свои недостатки в самом неприглядном свете. Там все обнажено.
И знаете, что я поняла? Часто мы склонны обесценивать результат, который достался нам легко и с удовольствием. Мне казалось, что мой поход ― это какой-то фейк. Ведь я готовилась страшно мучаться. Меня напугали всем чем можно : «Вот вернешься ― неделю не сможешь разговаривать с людьми, будешь ото всех прятаться, лучше ни с кем не общаться и сидеть дома».
Я вообще не очень люблю в последнее время быть на публике, но все случилось ровно наоборот: я чувствовала, что готова много отдавать, что-то все время делать, куда-то бежать. То есть все оказалось вообще не таким, как я представляла. И это одно из моих самых глубоких осознаний после этого похода. Мы сами себе все портим своими ожиданиями. Не умеем ценить то, что приходит на хорошей легкой энергии и подъеме.
Пока я шла кору, размышляла о проблемах, которые взяла с собой в эту поездку, думала о своем запросе: разобраться в отношениях с несколькими людьми. Там, наверху, у меня появилось ощущение абсолютной ясности происходящего.
Я где-то читала, что когда организм испытывает недостаток кислорода, мозг отбрасывает все лишнее. Наверху у меня сложилась вся картина. Ты начинаешь видеть все с безжалостной чистотой. Я, конечно же, поплакала там на перевале серьезно. Стояла и ревела.
Дмитрий подтвердил, что это частая реакция даже у мужчин: совершая кору, люди видят себя, все свое внутреннее уродство, все свои недостатки в самом неприглядном свете. Там все обнажено.
В положенный день, ровно по расписанию мы добрались до Дарчена ― это «ворота» на Кайлас на высоте 4575 метров. Там ты уже в принципе почти не спишь. Не можешь спать. Или спишь полусидя ― при любом движении, даже если просто переворачиваться на бок, начинает дико биться сердце и требуется пять-десять минут, чтобы восстановить дыхание. А наша цель, совершая кору, подняться на перевал, на высоту примерно в 5630 метров. В итоге Дмитрий сделал то, что никому не удается. Он договорился, чтобы часть пути, который люди обычно проходят за сутки, до точки, откуда, собственно, начинается финальное восхождение, мы проехали на машине. Самую главную и важную часть коры я прошла самостоятельно пешком (это 30 км), включая перевал Долма-Ла, но мне, к счастью, не пришлось ночевать на горе, на тех самых матрасах ― именно этого я почему-то боялась больше всего.
Вообще я поняла, что в таких путешествиях самое важное ― проводник. Вы десять дней с утра до вечера вместе. Дмитрий все время повторял: доверие порождает результат. В этом смысле я полностью ему отдалась и вообще не дергалась. Он профессиональный спортсмен, бывший баскетболист. Прошел восемьдесят с чем-то кор. Занимается этим двадцать лет, у него абсолютно все схвачено и все вопросы молниеносно решаются. Умеет открывать все двери плюс чувствует человека. Мне все время хотелось быстрее, а он говорил: «Оксан, ты штурмуешь. Не штурмуй, иди за мной след в след, максимально плавно». Мы шли очень медленно ― вы удивились бы, увидев, насколько это было медленно. И легко. Но, зайдя на верхнюю точку перевала, я, повторюсь, поняла, что это вообще было не про физику. Ты идешь на намерении и душевных силах, не на теле.
Немного об одежде. Организаторы «Кайлаш гуру» дают тебе все: жилет, куртку, штаны, ботинки, носки, шляпу с полями. Ничего не нужно везти из дома. Все специализированное, идти абы в чем нельзя: выходишь в четыре утра ― на улице плюс шесть, дичайший холод. А на горе днем уже плюс тридцать, и радиация такая, что солнце прожигает через штаны. Мне повезло, что было облачно. И все равно я обгорела, а нос приходит в себя до сих пор (слизистая постоянно сохнет и кровоточит). Стоило мне на пять минут снять перчатки, как у меня моментально «сгорели» руки.
Вообще я поняла, что в таких путешествиях самое важное ― проводник. Вы десять дней с утра до вечера вместе. Дмитрий все время повторял: доверие порождает результат. В этом смысле я полностью ему отдалась и вообще не дергалась. Он профессиональный спортсмен, бывший баскетболист. Прошел восемьдесят с чем-то кор. Занимается этим двадцать лет, у него абсолютно все схвачено и все вопросы молниеносно решаются. Умеет открывать все двери плюс чувствует человека. Мне все время хотелось быстрее, а он говорил: «Оксан, ты штурмуешь. Не штурмуй, иди за мной след в след, максимально плавно». Мы шли очень медленно ― вы удивились бы, увидев, насколько это было медленно. И легко. Но, зайдя на верхнюю точку перевала, я, повторюсь, поняла, что это вообще было не про физику. Ты идешь на намерении и душевных силах, не на теле.
Немного об одежде. Организаторы «Кайлаш гуру» дают тебе все: жилет, куртку, штаны, ботинки, носки, шляпу с полями. Ничего не нужно везти из дома. Все специализированное, идти абы в чем нельзя: выходишь в четыре утра ― на улице плюс шесть, дичайший холод. А на горе днем уже плюс тридцать, и радиация такая, что солнце прожигает через штаны. Мне повезло, что было облачно. И все равно я обгорела, а нос приходит в себя до сих пор (слизистая постоянно сохнет и кровоточит). Стоило мне на пять минут снять перчатки, как у меня моментально «сгорели» руки.
Мы как-то получаем необходимые разрешения (не все ― частично делались уже на месте и до последнего не было понятно, будут они или нет) и едем.
Я абсолютно не готова и мне невероятно страшно.
Приезжаем в Катманду: Дмитрий, его помощник, два местных гида и мы. Начинаем постепенно подниматься. Каждый день у нас новая высота. Меня обуревают странные ощущения. То по кончикам пальцев бегает ток. То колет ноги, как будто ты их отсидел. То немеет верхняя губа и вся голова в мурашках. Нас медленно готовят к тому, чтобы мы привыкали к горам. Схема такая: поднимаешься на вертолете на определенную высоту, находишься на ней какое-то время, адаптируешься. Поднимаешься выше. Находишься там еще какое-то время, потом чуть спускаешься. И так примерно семь дней ― это только подготовка. При этом следуешь по интереснейшему маршруту, по духовным местам, где практиковали очень серьезные мастера. Мы были в закрытых монастырях, делали пуджи ― (молебны в буддийской традиции). Нас отвели к целителю, который «поколдовал» над моей ногой, и она прошла. Для обычного цивилизованного человека все это звучит как дичь. Но когда в это погружаешься, скепсис уходит.
И вот уже нога не болит, и к высоте я вроде нормально приспосабливаюсь. Нам все благоволит, хотя где-то по соседству четыреста человек не могут попасть на гору, потому что что-то там «смыло» на границе.
С нами постоянно находится вертолет, но утром ты никогда не знаешь, где окажешься вечером, потому что если погода нелетная, придется переиграть маршрут и лететь вообще в другое место. Или зависнуть на прежнем, потому что вертолет не прилетел. Или лететь, но на полпути развернуться, потому что на тебя надвигается грозовая туча.
А бывает так, что люди никуда не попадают вообще, потому что плохая погода несколько день подряд, и у них нет времени ждать, когда она станет хорошей.
Я абсолютно не готова и мне невероятно страшно.
Приезжаем в Катманду: Дмитрий, его помощник, два местных гида и мы. Начинаем постепенно подниматься. Каждый день у нас новая высота. Меня обуревают странные ощущения. То по кончикам пальцев бегает ток. То колет ноги, как будто ты их отсидел. То немеет верхняя губа и вся голова в мурашках. Нас медленно готовят к тому, чтобы мы привыкали к горам. Схема такая: поднимаешься на вертолете на определенную высоту, находишься на ней какое-то время, адаптируешься. Поднимаешься выше. Находишься там еще какое-то время, потом чуть спускаешься. И так примерно семь дней ― это только подготовка. При этом следуешь по интереснейшему маршруту, по духовным местам, где практиковали очень серьезные мастера. Мы были в закрытых монастырях, делали пуджи ― (молебны в буддийской традиции). Нас отвели к целителю, который «поколдовал» над моей ногой, и она прошла. Для обычного цивилизованного человека все это звучит как дичь. Но когда в это погружаешься, скепсис уходит.
И вот уже нога не болит, и к высоте я вроде нормально приспосабливаюсь. Нам все благоволит, хотя где-то по соседству четыреста человек не могут попасть на гору, потому что что-то там «смыло» на границе.
С нами постоянно находится вертолет, но утром ты никогда не знаешь, где окажешься вечером, потому что если погода нелетная, придется переиграть маршрут и лететь вообще в другое место. Или зависнуть на прежнем, потому что вертолет не прилетел. Или лететь, но на полпути развернуться, потому что на тебя надвигается грозовая туча.
А бывает так, что люди никуда не попадают вообще, потому что плохая погода несколько день подряд, и у них нет времени ждать, когда она станет хорошей.
Я давно мечтала туда съездить. Но считала, что это не для меня, физически не потяну. Не настолько уж я спортивная, не настолько выносливая, не настолько в себя верю. Меня предупреждали: если измерить сложность поездки на Кайлас по шкале от 0 до 10, то это 20. Говорили, что многих гора «не пускает». Ты можешь приехать очень подготовленным и провалить миссию. Бывает, не заходят айронмены, мастера спорта, тренеры. Людей оттуда вывозят с отеком мозга и отеком легких. У кого-то во время обхода-коры случается безостановочный понос, и он всю дорогу сидит под каждым камнем. У кого-то из носа постоянно хлещет кровь. Кто-то падает там в обморок. Чуть ли не по 200 человек в год там вообще умирают. В общем я была дико напугана. Говорили еще, что отдельное испытание, физическое, бытовое, духовное ― ночевка на горе. Надо спать в каком-то гестхаусе (это как сарай, где много кроватей, с туалетом на улице через дорогу), на грязных, сильно пахнущих матрасах, на которых до тебя спали тысячи паломников. Наслушавшись рассказов, я, конечно, думала: «Куда уж мне?»
Но после Tiger Nest, который многими ниточками связан с Кайласом, я почему-то поняла, что смогу и должна идти именно сейчас. Во мне зародилась идея и уверенность, которой раньше не было. Я почувствовала, что просто обязана пройти это испытание. Причем это точно не будет достижение, которым можно похвастаться. Это что-то очень внутреннее, интимное. Словом, момент настал.
Начинаю интересоваться у знакомых, кто в теме: дайте контакты. Все без исключения советуют Дмитрия Приходько, основателя компании Kailash Guru. Он водит туда и обычные группы, и ВИП. Звоню. Дмитрий спрашивает: «Вы когда хотите пойти?» Отвечаю, что у меня есть только такие-то даты и все. Он что-то моментально двигает в расписании и говорит: «Я весь ваш». Пока все складывается. Но надо еще готовиться физически, хотя бы ходить по дорожке с наклоном. А у меня много разнообразных обстоятельств, год был очень непростой. В общем, я нахожусь в таком состоянии духа, что просто не могу заниматься спортом, не до этого. Все, что я могу, ― это пить профилактические аюрведические таблетки от горной болезни.
Но после Tiger Nest, который многими ниточками связан с Кайласом, я почему-то поняла, что смогу и должна идти именно сейчас. Во мне зародилась идея и уверенность, которой раньше не было. Я почувствовала, что просто обязана пройти это испытание. Причем это точно не будет достижение, которым можно похвастаться. Это что-то очень внутреннее, интимное. Словом, момент настал.
Начинаю интересоваться у знакомых, кто в теме: дайте контакты. Все без исключения советуют Дмитрия Приходько, основателя компании Kailash Guru. Он водит туда и обычные группы, и ВИП. Звоню. Дмитрий спрашивает: «Вы когда хотите пойти?» Отвечаю, что у меня есть только такие-то даты и все. Он что-то моментально двигает в расписании и говорит: «Я весь ваш». Пока все складывается. Но надо еще готовиться физически, хотя бы ходить по дорожке с наклоном. А у меня много разнообразных обстоятельств, год был очень непростой. В общем, я нахожусь в таком состоянии духа, что просто не могу заниматься спортом, не до этого. Все, что я могу, ― это пить профилактические аюрведические таблетки от горной болезни.
Предыстория. В конце мая вместе со своими духовными учителями (институт Pneuma) я поехала в Бутан на конференцию по осознанности. До этого у меня полгода болела нога ― так, что я не могла на нее нормально наступить. Я совсем не занималась спортом. Пыталась лечить ― безрезультатно. В Бутане у нас был запланирован поход в священное место ― Tiger Nest, «Гнездо тигрицы». Нужно встать в четыре утра, поход длится целый день. Меня спрашивают: «Пойдешь?»
Tiger Nest ― это монастырь на отвесной скале на высоте 3120 метров над уровнем моря. Я на всякий случай поинтересовалась, есть ли вариант сойти с маршрута, если нога окончательно перестанет работать. Нет варианта, сказали. Я решила пойти. В итоге поднялась на 145 «этажей», абсолютно забыв о том, что у меня что-то болит, на очень классном вайбе, проспав накануне всего три часа. Все-таки есть вещи не про физику, а про что-то другое.
Теперь о Кайласе. Удивительное дело (я вас не обманываю): ровно сегодня я поняла, что несколько лет подряд он был прямо у меня перед глазами, а я даже не замечала. В моем кабинете в офисе Ololol на Рочдельской над рабочим столом висит дорогая, ручной работы, танка (тибетская живопись на шелке. – Прим. ред.) с Ганешей. В 2023-м я купила ее в Норбулинке, летней резиденции Далай-ламы. Так вот оказывается, на этой танке на заднем плане изображен Кайлас.
Tiger Nest ― это монастырь на отвесной скале на высоте 3120 метров над уровнем моря. Я на всякий случай поинтересовалась, есть ли вариант сойти с маршрута, если нога окончательно перестанет работать. Нет варианта, сказали. Я решила пойти. В итоге поднялась на 145 «этажей», абсолютно забыв о том, что у меня что-то болит, на очень классном вайбе, проспав накануне всего три часа. Все-таки есть вещи не про физику, а про что-то другое.
Теперь о Кайласе. Удивительное дело (я вас не обманываю): ровно сегодня я поняла, что несколько лет подряд он был прямо у меня перед глазами, а я даже не замечала. В моем кабинете в офисе Ololol на Рочдельской над рабочим столом висит дорогая, ручной работы, танка (тибетская живопись на шелке. – Прим. ред.) с Ганешей. В 2023-м я купила ее в Норбулинке, летней резиденции Далай-ламы. Так вот оказывается, на этой танке на заднем плане изображен Кайлас.
О Кайласе
Эта гора в Западном Тибете священна для буддистов и индуистов. Считается домом Шивы, местом просветления Будды и обиталищем божеств. Высшая точка — около 6630 метров (точное значение так и не установлено). Вершина остается непокоренной, хотя альпинисты неоднократно на нее замахивались. Сегодня восхождения запрещены. Но вокруг горы регулярно совершаются коры — священные обходы, которые обещают очищение, освобождение от кармы и внутреннюю трансформацию. Считается, что один полный обход вокруг Кайласа (54 километра) стирает грехи текущей жизни, а 108 обходов позволяют выйти из колеса Сансары.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ